12 декабря не стало первого (и пока что единственного) польского космонавта — Мирослава Гермашевского (1941—2022). В космос он летал на советском космическом корабле «Союз-30» в 1978 году. А был в его биографии эпизод, который не очень любили вспоминать в советское время...
Дело в том, что 25 марта 1943 года юный Мирослав едва не был убит бандеровцами. Вот что он рассказывал об этом:
«Наша семья жила на Волыни, в селении Липники над Случем. Отдельное хозяйство занимал дедушка, свои хозяйства были у семьи моего отца и его братьев. Когда на Волыни начались массовые убийства поляков членами УПА, дедушка успокаивал семью, что в Липниках все находятся в безопасности, так как с соседями украинцами мы с давних пор жили в большом согласии. В ночь с 25 на 26 марта 1943 года уповцы при содействии некоторых местных окружили Липники, подожгли польские усадьбы и с невообразимой жестокостью убили 182 поляка. Из семьи Гермашевских и семьи Белявских моей мамы в ту ночь погибло 19 человек.
Едва не погиб и я. Мне было полтора года. Когда началась резня, отец велел маме взять с собой ребёнка и убегать в ночь, а сам с винтовкой побежал защищать село. Маму догнал один из бандитов и выстрелил с близкого расстояния, целясь в голову. Пуля соскользнула по черепу, мама без сознания упала на поле. Её так оставили. Я покатился в замёрзшую борозду.
Когда пришла в сознание, была в шоке. Забыла обо мне, добралась до соседнего села. Там знакомые украинки перевязали её, накормили и спрятали. Когда сообразила, что потеряла ребёнка, её не пустили. Было слишком опасно.
Утром меня в поле отыскал отец. Подоил заблудившуюся корову, на пепелище искупал меня в тёплом молоке. Так меня спас. Сбежали в соседнее село...
Летом отец с двумя братьями мамы поехал в родовое владение, чтобы накосить немного сена. Из пшеничного поля в него выстрелил уповец. Попал в сердце. Мы стали наполовину сиротами».
«Пролетал я как-то над местами, где родился, смотрел вниз и думал: «Смотрите — это я лечу! А могло быть так, что лежал бы здесь в земле».
«Во время полёта была организована радиобеседа с мамой. Когда сказала, что я герой, прервал её и поправил:
— Мама, это ты герой.
Тот разговор был выпущен один-единственный раз. Потом, когда кто-то в ГПУ (GZP) сообразил, о чём в нём идёт речь, этот фрагмент всегда вырезали...»
В официальной биографии Гермашевского в ПНР ничего о бандеровцах не говорилось. Было сказано, что его отца убили фашисты.
Сейчас возникает вопрос: может быть, зря тогдашняя цензура ПНР сглаживала эти моменты? И приходится ответить: цензоры, конечно, часто ошибались, но в данном случае они были совершенно правы. Пока в Украинской ССР и Польской Народной Республике был социализм, ни тому, ни другому народам было абсолютно незачем растравливать старые обиды и раны. Отца будущего космонавта убили фашисты — и не всё ли равно, украинские ли это были фашисты, германские или, может быть, польские? Все фашисты стоят друг друга, а самый правильный рецепт отношения к ним как-то ёмко сформулировать добрейший из всех лидеров СССР Л.И. Брежнев: «Взять бы всех националистов и утопить в море».
Наоборот, форма существования буржуазии — это непрерывное растравливание старых ран и причинение (или изобретение) новых, поскольку только в атмосфере межнациональной ненависти и вражды буржуа могут удерживать своё господство. Крайней формой этого всегда становятся война и резня, когда убивают даже полуторагодовалых детей...
Много ли выиграли польский и украинский народ оттого, что сейчас, при «благословенном» буржуазном строе, «дружно» сносят памятники победительнице фашизма, Красной Армии, а взаимная вражда между ними непрерывно растёт? Вопрос, понятное дело, чисто риторический...
https://maysuryan.livejournal.com/2028577.html
